Битрейт - 320 kbps, 130 мб
01. Дым
02. Иго любви
03. На пороге неба
04. Стать Севера
05. Печаль
06. Старые раны
07. Падал снег
08. Жизнь струны
09. Северная быль
10. Ветер
11. Рок-н-ролл
http://ifolder.ru/1535681 часть 1
http://ifolder.ru/1535744 часть 2
pass - kpnemo
"СТАТЬ СЕВЕРА" - новая работа "Алисы", замес питерского вольного "Добролёта" с кёльнской скурпулёзностью. "СТАТЬ СЕВЕРА" свободна от напряжения и жёсткости предыдущей работы. Музыка 2005го года тяжёлая, сменяется тягучими северными рифами (такова готика в понимании автора); тексты мягче и тоньше; герой Кинчева задумчивей, созерцательней, но и пронзительней - ходит босыми пятками по родной земле и мнёт траву. "СТАТЬ СЕВЕРА" не эпохальный, не культовый (хотя, время покажет) - это просто новый альбом "Алисы".
Когда нужно определяться в какую эпоху мы живём, поэт отражает время. Когда главным становится вопрос о месте нашем в жизни, поэт отражает пространство. Точка на карте не вселенная души, но ведь они могут быть связаны общим нервом, общим чувством, общим звуком...
"СТАТЬ СЕВЕРА" - новая работа "Алисы", замес питерского вольного "Добролёта" с кёльнской скурпулёзностью. Записывали звук на правом берегу Невы, сводили на левом берегу Рейна. Также рождён был два года назад альбом "Изгой" - больше между этими пластинками нет ничего общего. "СТАТЬ СЕВЕРА" свободна от напряжения и жёсткости предыдущей работы. Музыка 2005го года тяжёлая, в стиле нью-металл, сменяется тягучими северными рифами (такова готика в понимании автора); тексты мягче и тоньше; герой Кинчева задумчивей, созерцательней, но и пронзительней - ходит босыми пятками по родной земле и мнёт траву. "СТАТЬ СЕВЕРА" не эпохальный, не культовый (хотя, время покажет) - это просто новый альбом "Алисы".
Он, несмотря на традиционную бескомпромиссность, вовсе не политический ориентир, скорее письмо из дома. Не патент на изобретение новой национальной идеи, а крестик на карте, где прописана душа. Слушаешь и изумляешься в очередной раз: как ловко Кинчев может растормошить человека подуставшего, подопустевшего; как рвётся подсказать ему что прост путь к освобождению - нужно всего лишь опустить глаза. Не сдаться - сгорбиться, а покаяться и углядеть силу-спасение прямо тут, под своими ногами. На своей земле. Здесь должна быть горяча кровь, чтоб не замёрзнуть зимой. Здесь холодный трезвый ум не должен поддаваться душным и горьким сорока градусам, чтоб не утонуть в мути. Здесь нужно уметь протянуть руку, чтобы понять - ты не один. И нужно самому находить путь - ведь за тобой могут идти другие. Как за Кинчевым, например.
Его статный север суров на войне, он растёрт - закалён снегом, он (отец мороза) не расплавится в аду, через который периодически волочёт нас история. Потому что под твёрдым, прочным и вроде бы вечным настом, есть мягкость и лёгкость пушистого снега. Под дублёной ветром кожей - тёрпкая кровь, вены переплетены с нервами и всегда бьётся пульс сердца-солнца. Маска холода сверху, а под ней найдётся тепло для каждого, кто попросил, кто друг тебе, для оступившихся и унывших, для плетущих венки и поющих песни. Кинчев девять раз прав в новом альбоме. В каждой песне, какой бы ни была она по ритму, есть это движение: опуститься на колено, взять щепотку земли и растереть её пальцами. Потому что небывалая сила таится в северном краю, крепком и душистом, окольцевавшем нас и одарившем несказанно - за преданность и поклон ему. "СТАТЬ СЕВЕРА" это не просто расправленные плечи, это плечи земли, с её холмами-мускулами, ручьями-венами и силой нести всех нас, хранить. Так могут видеть и петь землю немногие. Кинче ву дано. Кажется , отпусти сжатую в кулак песню его в чистом поле - она мигом разлетится вокруг свежим туманом, касаясь всего живого.
Девять пьес альбома (убери любую - сразу дырка в смысле получится), девять разных, девять непохожих, девять настоящих. Начинается пластинка медленным сожалением, имя которому "Дым" (хотя и в нём уже огня немерено). Плотный поток гитарного звука как тоска "бессонной души", что ёжится от слова-взгляда Кинчева. Песня эта - отповедь бездомным. Причём, бездомным по своей воле, тем кто отказывается от дара настоящей жизни. Но всё не так страшно, у живых ещё есть шанс - вспомнить, хотя бы, притчу о блудном сыне... У ушедших в пустоту небытия "сложных скомканных душ" уже шанса нет. И от этого осознания ловишь первое "не по себе", от возможности ткнуть пальцем в вечность, услышать со стороны свои же вопросы и нащупать путеводную нить. Хотя, "СТАТЬ СЕВЕРА" - это не "Изгой". Здесь не дают чёткий ответ, как действовать, не рисуют мелом стрелочки на асфальте, куда идти, не учат и не приказывают. Над альбомом, над каждой песней его надо думать. Спасибо Кинчеву за этот шанс.
Следующий повод для размышлений - трек "Иго любви". Ритм крепко подобранных слов лихо подхватывается музыкой и несётся настойчиво вперёд до плавной лирической коды. Она очень кстати - можно осмыслить услышанное: "вечная жизнь творится здесь и сейчас". И снова не указующий перст возникает в прохладном северном воздухе, а доброжелательно предложенный вариант (вернее которого, впрочем, в истории замечено не было). В этом нынешний Кинчев прекрасен (порой зашкаливает), в уважении к своим слушателям. Вот и следующая песня - "На пороге неба" - рывок, надежда быть услышанным. Это одно из самых мощных полотен альбома. С его исконно кинчевским стихосложением: слова обволакивают сердце, цепляясь друг за друга, рисуют тайну и дают чуток постоять над пропастью: "то ли ядом жгла луна, то ли я дошёл до дна". На секунду буквально разрешается ужаснуться концу и хватит. А музыка, насколько сильна она и пронизывающа в этом треке? Кажется, запри в звукоизолированной комнате - сбежит.
Затем заглавная песня альбома "СТАТЬ СЕВЕРА" - и ты машинально расправляешь плечи, ловя отблески блоковского: "Да скифы мы, да азиаты мы". Здесь Кинчев блестящ умением врастать в землю - не теряя способность к передвижению, а наоборот, находя источник силы, неподкупной - нескупящейся. Силы родной стороны, что лучше и чище любого допинга, что не вызывает химической зависимости и мук совести. То есть опять Кинчев готов перевоплотиться, на этот раз в былинного витязя, и босиком по траве, и басурман по шапке - зависит от ситуации.
Именно Север звучит как объяснение кинчевской прямоты и суровости. Первая - не в ущерб витку его стиха, вторая - не препятствует плавности и лёгкости звука баллад, звучащих на альбоме. Почуять своё место, найти и узнать - об этом все песни, когда бы они не были написаны.
Например, "Печаль", самая старая из "северных" пьес, появилась почти 10 лет назад, в 1997 году. Особенно порадует любителей Кинчева беспокойного: "ветра пришли за тобой/Оставь этим стенам покой". Мотив ускоряющегося шага - музыкальная основа песни. Тревожная мелодия постепенно расширяется - разворачивается, и только пульс клавиш сдерживает ритм и печаль. Но последняя таки прорывается наружу в произведении Зоопарка "Старые раны". Ой, как не зря перехватил Кинчев у Майка эту пьесу: он дал ей жизнь не новую, но другую. Полнее, обтекаемей стала песня, налилась страстью и болью. Конечно, Науменко был прекрасен в своей дворовой лаконичности, но "Алиса" словно перерезала верёвки, стягивающие музыкальный комок слов. "Старые раны" ноют густым гитарным звуком, расходятся не воспалёнными краями, а грозным кинчевским рыком. Как же подходит "Алисе" эта песня - суть глухое и гулкое одиночество. И пусть несвойственны нынче Кинчеву эти суицидальная тоска и бессмысленная пустота, но он раскрыл-таки края раны и выпустил боль. И стало легче...
Примером тому служит следующая вещь на пластинке - "Падал снег". Она как картинка из сказки, где каждая снежинка, словно чья-то душа. Богу и поэту дано руководить их хороводом. "Распятый снегопадом город" - один из самых сильных и внушительных образов альбома. Можно попробовать воспроизвести своими силами: взять в руки мир - волшебную игрушку - стеклянный шар с гелем внутри и снежинками из пенопласта. Тряхнёшь раз и любуешься жизнью в своих ладонях. Песня - зима. Песня природы. Начертить путь каждой снежинки, дать ей звук - аккорд, да так, чтоб получились гармония и мелодия снега. Вот в чём ход "Алисы", завораживающе красивый, по-кинчевски удачный.
Далее идёт "Жизнь струны": наиболее личностная песня. В том плане, в котором личность не прочь показаться обществу. Очередное признание своего призвания. Тихое, скромное, профессиональное. Таким же образом имеют право на существование песни про слесарей, пилотов и директоров. Но поэт не слесарь… "Жизнь струны" - этакое простое бытие в рок-н-ролле, особенно если использовать это понятие не только для определения музыкального жанра. Перекликается трек с проектом "Рок-н-ролл это мы", в прошлом году объединившем многих соратников по оружию Кинчева. К сожалению, далеко не всех избранных. Сколько тех, кто жил струною и оборвался ею. Их помнят - это важно. Ну а желающие докопаться до корней, откуда песни растут, могут обратиться в 1988й, когда был написан классический гимн "Алисы" "Всё это рок-н-ролл".
Заканчивается пластинка историей "Северная быль". По музыке лёгкая и открытая, несёт в себе смелость мальчишек-барабанщиков. В тексте же опять проявляется задорное умение Кинчева окунуть слушателя в сказку, легко щёлкнуть по любопытному носу и таинственно прищуриться, потому что так оно всё и было. Под частый бой и деревянную дробь встретились тёмная и светлая силы. Битва продолжалась недолго, если верить историку ("эту правду донести доля моя"). В итоге, по всем законам доброй сказки и правдивой были, война закончилась победой наших. И эхом кинчевских слов. Они ушли не в пустоту, а в сердце. Счастье, если "упали на землю добрую и давали плод".
И счастье, что есть на свете люди, которые не могут не петь. Что пустота молчания страшна не только для них самих, но и для сотен тысяч других, с лёгкой поступи Кинчева - единомышленников. "СТАТЬ СЕВЕРА" - это ощущение "Алисой" мира сегодняшнего. Попытка глаза в глаза рассмотреть место своё на земле. Хорошо, если эта попытка удастся и вам.
